Почти год контрольно-пропускной пункт "Должанский", что в Луганской области на границе с Россией, остается вне контроля украинских пограничников. Террористы начали массированные нападения на этот пункт едва не с самого начала войны. Российскому агрессору было необходимо как можно скорее "распечатать" границу.
Впервые обстреляли его 17 мая 2014 года. Тогда в 5:45 утра из РФ приехал на въезд в Украину самопровозглашенный губернатор Луганской области Валерий Болотов. Наши пограничники задержали его. Но вскоре защитникам границы пришлось переквалифицироваться в военных - около сотни боевиков напали на пункт пропуска с гранатометами и гранатами. В результате им удалось отбить главаря. С того времени обстрелы стали постоянными.
С первых чисел июня они усиливались многократно. 10 июня был массированный удар, в результате которого десять наших пограничников были ранены. Тогда боевики взяли под свой контроль погранпункт, назвали себя представителями первой Луганской казацкой сотни. Кабмин официально приостановил работу этого пункта. По международным правилам, российская сторона также должна была закрыть свой КПП "Новошахтинск". Но поток через нашу границу из РФ помощи "ополченцам" и техники говорил об обратном.
На пункте сепаратистам удалось продержаться до конца месяца. 1 июля с боями наши воины выбили их оттуда и восстановили контроль над границей в этом участке. Тогда пришлось долго повозиться, чтобы разминировать КПП. Террористы, отступая, заминировали его - 15 взрывных устройств на подъездах и 20 непосредственно в пункте пропуска.
Но это только ожесточило террористов. С этого времени удары становились все мощнее, мины сменялись залпами "Градов"…
Не напутайте с показаниями счетчиков в этом месяце: Нафтогаз обратился к украинцам
Есть условие, вводят лимит на 30 дней: что будет с тарифом на свет с 1 декабря
Проработал 40 лет, а пенсия мизерная: в ПФУ обратилисб к украинцам, понравится не всем
В Украине 60-летние больше не смогут выйти на пенсию: когда и как изменятся требования к стажу
О том, как держали оборону и выживали пограничники, рассказал "Знай" полковник Южного регионального управления Государственной пограничной службы Украины Андрей Белобородченко, который пробыл 21 день в окружении.
"На "Должанский" нас перебросили 1 июля. По сути, перед мы оказались на разгромленной территории с разбитой дорогой техникой, очень отдаленно напоминавщую пункт пропуска международного значения, - вспоминает пограничник Андрей. – К тому времени у нас уже появился боевой опыт. В начале июня одесская мотоманевренная группа была выслана на охрану границы восточных областей.
Для нашего расположения было выбрано кукурузное поле возле населенного пункта Бирюково, что всего примерно в 20 км от КПП "Должанское". Тогда нам пришлось вспомнить, чему нас учили в военных училищах, академии: вновь рыли окопы, укрытия. Повезло, что рядом стояли десантники из 79 бригады ВСУ, они нам подсказывали и помогали.
Здесь приняли первый бой. Никогда его не забуду. По нам начал работа снайпер. Над ухом что-то прозвенело. Это была пуля, хотя выстрелов не слышали. Было ли страшно? Нет. Но помню, как тогда меня наполнило возмущение".
Позже начались обстрелы минами и тогда пограничники по настоящему ощутили себя на войне.
Встречи с "коллегами" и обстрел с российской территории
Уже 3 июля на освобожденном пункте начались новые обстрелы.
"Утром забросали из минометов, ранило девять человек. С тыла нас прикрывали военные. Стояли в населенном пункте Зеленополье. Но 11 июля их позицию разбили "Градами". Тогда очень много людей погибло. Мы остались отрезанными от тыла. Стало понятно, что вывозить раненых и тела убитых можно только через российскую территорию. И тогда были организованны так называемые погранпредставительские встречи с российскими пограничниками.
Раненных и погибших с сопровождающими отправляли через территорию РФ снова в Украину, в обход зоны, где велись боевые действия. Я не был в группе сопровождения, но мои побратимы рассказывали, что россияне ухмылялись, видя наших 300-х и 200-х. Человеческого сочувствия не было. Когда вели раненых, была просто механическая работа с их стороны. Знаете, складывалось впечатление, что им самим было неуютно там находиться.
Наши как-то спросили у россиян, почему с их территории стреляют? В ответ получили, что им ничего не известно об этом. А ведь с их стороны по нам артиллерией гасили в считанных километрах от их пункта пропуска", - говорит Андрей.
Как вспоминает Андрей, российские пограничники не раз намекали, чтобы наши воины сдались им.
"После обстрела со стороны "Новошахтинска" они открывали ворота просто так. Наверное, ждали, что нам все надоест или испугаемся и пойдем к ним. Мы это именно так расценивали. Но в те ворота не вошел ни один мой побратим, - говорит наш собеседник. – Кстати, а незадолго перед обстрелами, мы видел, как их наряды снимаются и они уходят подальше. Вскоре начинали по нам вести онгонь. Мы это уже выучили и тоже готовились к бою".
Читайте также: Террористы вывозят в Россию оборудование украинских заводов
14 июля в "Должанский" перестали поставлять провизию. Но тыловик и повар смогли сэкономить запасов до этого и ребята в окружении не голодали. Вторая главная проблема – нехватка воды. Еще когда стояли под Бирюково, обеспечение водой можно было сравнить с небольшой операцией: машина с емкостями, в сопровождении БТР, БМП ездили на соседнюю ферму под обстрелом за водой. Уже на "Должанском" стало немного легче: там был колодец. Наши умельцы реанимировали насос, исправили генератор, и вопрос с водой был частично решен. Правда, после одного из обстрелов были уничтожены наш лазарет, полевая кухня, насос. Из медикаментов осталась сумка с ватой, зеленкой", - говорит Андрей.
В ожидании подкрепления
Все время, пока наши пограничники были в осаде, к ним пытались прорваться воины ВСУ. Пограничники слышали эти новости, но подкрепления не видели.
"Мысли о том, что ребята пытаются прорваться к нам, поддерживала, - говорит Андрей. - Физически тяжело – постоянно в бронежилете, в берцах. Я ведь могу по пальцам одно руки посчитать дни, когда я берцы снимал! И спали в них, ведь в любую минуту мог начаться бой. А связь? Она была отвратительной. Но мы всегда старались пробиться по телефону к своим родным. Наверное, это было не правильным, что мы использовали сотовые, но другого выхода не было. Собственно благодаря телефону я делал снимки и отсылал в штаб, как нас кроют огнем, о наших потерях и прочее".
Война на информационном поле
Российская сторона подавала информацию искаженную, как ей было угодно. Перманентные новости о том, что наши воины и пограничники сдались россиянам. Такие вбросы сопровождали атаки на погранпункт с первых дней. Так, 5 июня портал ТАСС написал: "Украина теряет защитников своих границ. Пограничники, дежурившие на пропускных пунктах "Должанский" на границе с РФ, добровольно разоружились и покинули место несения службы. Из соображений безопасности они решили перейти на территорию России".
"Мы попали под мощное давление. На Бирюково у нас был телевизор. Ловил в основном российские каналы: "Звезда", НТВ. Так вот, один из пограничников просмотрев новости, сказал нам: "Еще немного и я поверю, что вы все фашисты". Страшно было то, что местные жители нас воспринимали именно так, как им говорят. Когда мы вступали с ними в диалог и говорили, что мы пограничники, что мы не приехали бесчинствовать сюда, это для них было настоящим шоком. Они были удивленны, что мы с ними говорим на одном языке! – говорит Андрей. - Со временем люди стали нам доверять и даже помогать. На пример, когда нам понадобилось много мешков для укрепления позиций, то помог местный житель - он бросил все и через полчаса после разговора был у нас с полным КамАЗом мешков".
Прорвались на большую землю
В первых числах августа стало понятно, что оставаться на КПП нельзя. Правда, от "Должанского" ничего практически не осталось. Пограничники давно уже переместились в окопы.
"Мы должны были выдвигаться рано утром 5-го числа, но опоздали на 12 часов. И как оказалось, что в тот пункт, в который мы должны были прибыть в назначенное время - разнесли минами террористы. Наверняка знали о наших планах, - говорит Андрей. – Но и сам выход был очень тяжелый. За 10 минут до того, как мы стартовали, был снова обстрел и убили моего побратима".
Как говорит наш собеседник, уже выйдя на территорию, которая была под нашим контролем, опять попали в засаду: "Наш БТР еле полз. Из восьми колес целыми оставались 3 с половиной. Это спасло: видать противник не думал, что можно так ползти под обстрелом "лупили" впереди нас".
Читайте также: Главари "ЛНР" заставляют шахтеров воевать или работать бесплатно
Не все мирные жители их встречали радостно.
"Никогда не забуду ужас в глазах одной женщины, которая увидев нас, стала срочно собирать детей и готовиться бежать из населенного пункта. Она (да и мы тоже) понимала, что на нас охотятся боевики и нас будут обстреливать, а значит и всех, кто рядом, - вспоминает пограничник. - 7 августа мы были уже на мирной территории. Мы ехали домой, где нас встречать вышел едва не весь город…
Знаете, я был в миротворческой миссии в Сьерра-Леоне, но никогда чужая война не сравнится с той, которая идет на родной земле. Никогда не думал, что война придет на мою землю. Здесь все чувствуется острее и больнее, никогда невозможно привыкнуть к тому, что твой побратим медленно умирает рядом или ты утром знакомишься с человеком, а к обеду заворачиваешь в брезент то, что от него осталось после обстрелов. Но я знаю, что у нас нет другого выхода, как победить".